Флибустьеры Чёрного моря - Страница 50

— Спасибо, хлопцы. Важное дело сделали. Пока идите, посидите около хаты, а мы с атаманами ваше известие обговорим.

Проводив взглядом отходивших ребят, попаданец обернулся к несколько растерянным атаманам и внятным шёпотом обратился к ним:

— Ну, братцы атаманы, удивляюсь, как тут вас всех из хат не выкрали и султану в подарок не отвезли? Вражьи подсылы среди белого дня атаманские разговоры слушают и даже не очень-то таятся. Ясное дело, чего таиться от дураков, они, по дурости, все равно ничего не поймут.

У Татаринова блеснули глаза, но возразить ему Аркадий не дал.

— Обидно такое слышать?

Высокая температура и отвратительное состояние сделали его куда более смелым, чем он обычно бывал. И, пожалуй, чем стоило быть. С главой казаков всего Дона лучше было разговаривать несколько уважительнее. Однако из-за всех произошедших с ним событий у попаданца заметно перекосило крышу. Хорошо, не сорвало совсем, а, если выражаться автомобильными терминами, на газ или тормоза он жал не всегда вовремя.

— Если обиделся (они успели перейти на ты, на Дону выкали редко), то напрасно. В войнах умение разведывать чужие замыслы, прознавать их слабости и хранить свои дела от врагов — великое дело. С разведыванием у вас здесь вроде не так уж плохо, но с охраной своих… — Аркадий махнул рукой, не находя слов.

— А ты знаешь, как надо хранить эти тайны? — также перешёл на громкий шёпот Татаринов.

"Называется: приплыли. И что отвечать грозному атаману? Что сам к подобным вещам никакого отношения не имел, зато прочитал много шпионских романов и посмотрел бог знает сколько фильмов на эту тематику? Дьявольщина, а ведь придётся организовывать службу "Кровавой гебни" и обучать казаков разным вычитанным хитростям. Здесь не додумались ещё до многих милых сердцу каждого контрразведчика игр. Слава богу, мамочка, настоящая интеллигентка, никогда не узнает об участии своего непутёвого сыночка в таком сомнительном, с точки зрения морали, мероприятии".

— Не могу сказать, что знаю все хитрости, но кое-что ведаю. Вот, в пример, смогут ли твои казаки потихоньку, чтоб никто сторонний не заметил, схватить тех татар и казака да притащить их к нам в хату?

— Схватить и притащить? Ясное дело — смогут. А зачем тайно-то? Их можно прям сейчас схватить и попытать. Небось всё на дыбе расскажут, есть у нас искусники вести такие разговоры, мёртвого разговорят.

— Что подобные мастера у вас есть, я не сомневаюсь. Только вот мёртвых может расспрашивать разве что связавшийся с нечистой силой колдун, с такими предпочитаю дел не иметь. Оглянуться не успеешь, как сам в ад попадёшь.

— Ну… про мёртвого… это я так… для… чтоб понятней было. Но умельцы выпытывать у нас знатные. Кого хошь из живых правду выложить примучают.

— Время теряем. Ты уж мне поверь, что этих слушателей надо взять тихо, незаметно для других. И обязательно целыми и невредимыми. Я потом расскажу почему. А ты пока подумай, кого из опытных казаков можно приставить к разведке и… — слово контрразведка показалось попаданцу явно неподходящим, а найти быстро ему замену он не смог, поэтому, после заминки, продолжил: — и противодействию вражеской разведке. Люди эти должны быть умными, заслуженными, работы тяжёлой не боящимися. Знаю, когда казаки не могут ходить в походы, многие из них идут в монастырь, грехи замаливать. Вот бы парочку таких уговорить. Защита родной земли от вражьих подсылов — богоугодное дело, думается, господь за такое не один грех с души спишет.

Аркадий почувствовал, что его занесло. Вряд ли в небесной канцелярии будут грехи списывать за муки, причиняемые другим людям. Однако Татаринов отнёсся к его словам вполне серьёзно. Кивнув, он недолго подумал и с предложением попаданца согласился.

— Добре. Сей же час пошлю ловких казаков взять вражьих подсылов без шума.

Первая операция по обезвреживанию вражеских агентов завертелась, знаменуя собой рождение у казаков контрразведки. Аркадий усиленно отгонял от себя мысли, что заподозренные джурами люди могут оказаться совершенно невиновными. Ведь в любом случае им предстояло узнать все "прелести" допроса с пристрастием, так порицаемых либерастическими СМИ. При этом записных правозащитников ни в малейшей степени не смущало то, что бандиты, которых они пытались спасти от неприятных ощущений, сами творили жуткие преступления. Подразумевалось, что им — можно, а против них — упаси господь! Правда, ведь пытки применяли и менты, добиваясь от невиновных людей признаний в не совершённых ими преступлениях… Оставалось положится на волю того, в чьём существовании ещё несколько дней назад Аркадий сильно сомневался. Лишний раз убедился, что не замазавшись по самые уши, историю не изменить.

К честной компании подтянулось ещё несколько атаманов. Возникший вдруг вопрос о необходимости создания чего-то нового их всех заинтересовал. Сразу возникла оппозиция: "С дедов-прадедов ничего такого у нас не было, значит, и нам оно не нужно!"

Быстро вспотев, то ли от повышения температуры, то ли от попыток объяснить серьёзные вещи простыми словами, Аркадий, судорожно подыскивая подходящие термины, рассказывал о необходимости введения контрразведки у казаков. Трудности начались уже с названия. Ни о каких "контр" присутствующие слыхом не слыхивали. "Тайный сыск" чуть ли не у половины вызвал отрицательные эмоции. Возможно, потому, что их самих активно разыскивали, некоторых — сразу в нескольких странах. Выражение: "С Дону выдачи нет!" появилось не случайно и не только из-за сбежавших от своих помещиков крестьян. Так что после достигнутого согласия о необходимости отлова вражеских подсылов начали филологический диспут, не без труда выйдя из него минут через тридцать-сорок.